Константин Паршин: « В Таджикистане исход выборов был предопределен»

В Таджикистане прошли президентские выборы. По официальным данным, проголосовали 86 процентов от общего количества избирателей. Очередную победу одержал действующий президент Эмомали Рахмон — кандидат от Народно-демократической партии, Союза молодежи и Федерации профсоюзов. Он получил 83,6% голосов. Пятеро других кандидатов получили незначительное количество голосов.

По нашей просьбе о выборах в Таджикистане рассказал известный в республике журналист и координатор медиапроектов Константин Паршин:

-- Стали ли выборы президента Таджикистана большим событием в политической жизни республики?

-- Выборы президента — большое событие, ведь на семь лет определяется курс развития страны. Другой вопрос — какой смысл был конкретно в этих выборах, и насколько они легитимны?

Многие эксперты ставят под сомнение легитимность этих выборов.
Вот что писала об этом местная пресса: «К выборам не были допущены сильные кандидаты. Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ отметило фактическое отсутствие предвыборных кампаний у конкурентов Рахмона. Государственные СМИ „обеспечивают широкомасштабное освещение в положительном ключе деятельности президента, — говорилось в отчете миссии наблюдателей БДИПЧ за 22 октября. — Ощутимой кампании других кандидатов пока не наблюдается“. В последние до выборов недели ничего не изменилось».

Что же касается подсчета голосов, то лучше выслушать мнение наблюдателей ОБСЕ, которые совершенно ясно выразили свое мнение по этому поводу. Первоочередное внимание иностранных наблюдателей привлекли данные о явке избирателей на выборах 6 ноября. К 6 часам вечера власти отрапортовали, что на выборах проголосовали свыше 80 процентов зарегистрированных избирателей республики, насчитывающих 4 млн. человек.

Наблюдатели сказали о том, что просто не могло столько людей проголосовать, учитывая тот факт, что 1,5 миллиона граждан Таджикистана находятся за границей в трудовой эмиграции! Эти люди составляют громадную часть электората — 30%, а может даже и больше…

Эта цифра ни для кого не является тайной — есть соответствующая статистика международных организаций, которая находится в свободном доступе. ЦИК сообщил, что соотечественники (таджикистанцы) могли прийти на избирательные участки в 27 странах мира! Возможно, это так, но не думаю, что трудовые мигранты, скажем, в России или Казахстане, настолько интересуются политикой вообще и выборами в частности. Лучше было бы озвучить цифру — сколько именно избирателей посетили избирательные участки в 27 странах мира.

-- Что можно сказать о конкурентах бессменного президента Эмомали Рахмона?

-- Имена конкурентов действующего президента стали известны буквально перед выборами — кампании, как таковой, не было. Это малоизвестные госчиновники. Кандидаты были от Партии экономических реформ, Аграрной партии, Социалистической партии, Демократической партии и Коммунистической партии. А вот двух самых сильных оппонентов действующего президента до выборов просто не допустили.

Сначала убрали с политической арены известного бизнесмена: видный предприниматель Зайд Саидов, заявивший весной о намерении создать новую политическую партию, был арестован. Ему предъявили обвинения по нескольким очень серьёзным статьям.
Затем «отодвинули» ещё одного весомого кандидата — Ойнихол Бобоназарову, известную правозащитницу, которую выдвинули как единого представителя Партия Исламского Возрождения и Социал-демократы. Бобоназарова возглавляет общественное объединение «Перспектива+", занимается защитой прав заключенных, женщин и трудовых мигрантов.

Единственному серьезному кандидату от оппозиции отказали в регистрации якобы потому, что ей не удалось собрать необходимое количество подписей. Сама Бобоназарова открыто говорила в прессе, что власти запугивали её сторонников.

-- То есть, все остальные кандидаты были только фоном для очередной победы Эмомали Рахмона?

-- Этих людей в Таджикистане практически никто не знает. Я сам заходил на участки, беседовал с людьми — избиратели понятия не имели, о ком идет речь… Об этом пресса много писала.

И ещё такой интересный момент: из этих пяти «конкурентов» трое в своих предвыборных речах восхваляли лидера, повторяя, «что альтернативы действующему президенту нет»… Забавно получается — кандидат фактически агитирует за того, с кем по логике должен бороться?!

-- Власть как-то отреагировала на негативные оценки прошедших выборов?

-- Последнее время власти вообще никак не реагируют ни на какие заявления. Неправительственная пресса в Таджикистане довольно сильная; таджикистанские СМИ гораздо сильнее и свободнее, чем, скажем, узбекские или туркменские. Наши журналисты в хорошем смысле дерзкие, и медиа организации довольно сплочённые и грамотные в правовом плане. Но власть выбрала для себя тактику молчания. Писать можешь свободно, но мысли журналистов и экспертов правительство, по большому счёту, игнорирует.

Следует также отметить общее политическое равнодушие и неграмотность электората. Образованные люди тоже пребывают в апатии — они просто устали от экономических и социальных проблем, от общей стагнации. Трудовые мигранты за пределами Таджикистана вообще далеки от политики.

-- Почему все-таки оппозиция не смогла выставить единого кандидата, который смог бы соперничать с действующим президентом? Она слишком разнородная?

-- Все-таки был такой кандидат — Ойнихол Бобоназарова. Но до выборов, как я уже сказал, её не допустили. У неё была интересная идея — стать «промежуточным президентом» и постепенно перевести страну на парламентскую модель. Таким образом, она собиралась бороться с местничеством и коррупцией.

Скептики, конечно, считают, что переход на парламентскую форму правления всё равно ничего не изменит, но я полагаю, что такая мера способствовала бы децентрализации, и помогла бы республике двигаться вперёд. Ведь важные решения тогда будут приниматься депутатами парламента, а не одним человеком, который самолично назначает чиновников на все ключевые посты.

-- То есть, предлагается вариант, похожий на киргизский?

-- Есть, конечно, аргументы «за» и «против» — насколько это все приемлемо в специфических условиях Таджикистана. Но сейчас уже нет смысла об этом рассуждать — в ближайшие семь лет страной будет править избранный президент.

-- Если посмотреть на весь центральноазиатский регион, то где на ваш взгляд все-таки больше развиты демократические институты?

-- Я думаю, что в Киргизии и в Казахстане. Что касается Узбекистана и Туркмении, то ситуация там, можно сказать, патологическая, ну, а мы находимся где-то посерединке. У нас помягче, но отчётливо видны элементы авторитаризма, и, увы, ситуация в лучшую сторону не меняется. Люди не видят справедливости и впадают в апатию. И протестовать — как, скажем, в Турции или в Тунисе, никто не будет. Никто не хочет повторения того, что было у нас в 90-е.

Что касается влияния на ситуацию внешних сил, то тут, как говорится, и к гадалке не ходи — все и так понятно: Россия, США и Европа влияют на ситуацию. Если их устраивает нынешний президент, то так и будет.

И демократия здесь совершенно не при чем: можно выставить сколько угодно кандидатов, но государство сейчас достаточно сильно в том плане, что может подавить оппозицию. Реальной оппозиции не предвидится. А так называемый «исламский», точнее, «исламистский» фактор, является предметом бесконечных спекуляций. О нем говорят все, кому не лень…

Повторюсь: реальной политической оппозиции на данный момент в Таджикистане нет. Да, есть Партия Исламского Возрождения и Социал-демократическая Партия — наиболее серьезные силы. Но прошедшие выборы показали, что они действовали очень неграмотно во многих отношениях.

-- Вы уже сказали, что на ситуацию влияют и внешние силы. Чье влияние наиболее ощутимо?

-- России очень трудно далось подписание договора о продлении срока нахождения военной базы на территории Таджикистана. На мой взгляд, слабо себя ведет российский дипломатический корпус: нужно проявлять больше инициативы — причём, во всех направления — не только в политике; следует действовать, прежде всего, на экономическом фронте, укреплять культурные связи; есть ещё место для научного сотрудничества.

Очень большими рычагами влияния на ситуацию владеют США. Но отметим, что России удалось до выборов добиться ратификации договора о военной базе парламентом Таджикистана. В общем, перетягивание каната здесь идет постоянно между Россией и США. Европа, понятно, в геополитических вопросах всегда на стороне американцев. Китай, на мой взгляд, ведёт очень мудрую политику. Никаких намёков на военное сотрудничество, никаких разговоров о безопасности, никаких лишних обещаний. Только кредиты на развитие инфраструктуры — немалые кредиты, надо сказать, очень грамотно и красиво.

Очень много спекуляций вокруг вывода войск НАТО из Афганистана в 2014 году и того, что за этим последует. Здесь значение имеют и позиция США и Европы, и позиция Китая, и позиция России. Эксперты дают самые противоречивые прогнозы о возможном развитии событий.