Латвия вымирает. Причина – ущемление прав русских. Часть II:Священные коровы государственной идеологии

В общем, положение ужасающее. И тут встает сакраментальный вопрос «кто виноват?» Здесь необходимо заострить внимание, что все вышеописанные бедствия происходили во времена всевластия этнократического режима. Если рассуждать в терминах известного ученого Льва Николаевича Гумилева, нынче в Латвии существует типичная «химера» - то есть система, при которой, в сущности, открыто провозглашается преимущество одного этноса перед другим. Однако, как показывает история, подобные «химеры» не способны к воспроизводству, порождают внутренние конфликты, быстро распадаются или становятся жертвой соседних этносов. Как правило, химерические образования являются результатом планомерной деятельности агрессивных этнических элит, стремящихся силой завладеть ключевыми социальными позициями в полиэтнических обществах и поэтому любыми способами старающихся мобилизовать массы соплеменников на свою поддержку.

Современный латвийский правящий режим построил и мифологию, необходимую для закрепления своей легитимности в глазах народа. Собственно, в самом факте наличия государствообразующей мифологии нет ничего плохого, напротив – она абсолютно необходима для любой, сколько-нибудь устойчивой государственной системы. Вопрос лишь в том, для каких целей она конструируется – плохих или добрых? Пройдемся же по основным мифам современной латвийской госидеологии.

Краеугольный миф, легший о снование всей государственной конструкции – почти пятьдесят лет советской оккупации. Официозная точка зрения, который вынуждены подпевать и историки, сидящие на госдотациях, немудреная. Нужно доказывать, как хорошо латыши жили до 1940 года, а потом, в 1940-м, пришли «злые русские» и случился «страшный год» (Baigais gads). Затем появились «относительно хорошие немцы», прогнавшие «злых русских». После этого, в 1944-м, опять пожаловали «злые русские» и наступила «ужасная эпоха советской оккупации». Схема немудреная, но она считается единственно верной. Хотя находятся люди в Латвии, подвергающие ее сомнению, предлагая различные аргументы (и будут это делать, пока у нас окончательно не введут систему уголовных наказаний за «отрицание оккупации»). Вместо слова «оккупация» они предлагают другие термины – «вынужденная инкорпорация в преддверии жесточайшей войны», «политический переворот, в результате которого к власти в Латвии в сороковом пришли латышские коммунисты». Некоторые ссылаются на оценки юристов-международников, указывающих, что присоединение Прибалтики к СССР соответствовало нормам международного права по состоянию на 1940 год, и что данный факт получил международное признание. При этом, напоминают о признании de facto целостности границ СССР на июнь 1941 года на Ялтинской и Потсдамской конференциях государствами-участниками, а также о признании в 1975 году нерушимости европейских границ участниками Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Приводят высказывание Уинстона Черчилля, сделанное в 1940 году: «То, что русские армии должны были встать на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России против нацистской угрозы. Как бы то ни было, эта линия существует, и создан Восточный фронт, который нацистская Германия не осмелится атаковать. Когда господин Риббентроп на прошлой неделе был вызван в Москву, ему пришлось узнать и принять тот факт, что осуществление нацистских планов по отношению к прибалтийским странам и Украине должно быть окончательно остановлено…».

Далее, властью внушается постулат о латышах, как единственных наследниках Латвии. Однако и он подвергается критике со стороны независимых историков, напоминающих, что русские и их непосредственные предки живут на территории Латвии куда дольше, чем утверждают официальные идеологи. Тут уж вспоминают о древнеславянском племени вендов, оставивших на земле Латвии свой след в обычаях, топонимике и даже в государственной символике. Рассуждают о древних латвийских национальных героях, князьях Висвалдисе (Всеволоде) и Ветсеке (Вячеславе), происходивших из рода полоцких православных князей, о том, что, по всем признакам, большая часть территории нынешней Латвии входила в административные границы Древней Руси. Ну и, разумеется, никому напоминать не надо, что Прибалтика была дважды отвоевана русскими: у шведов (1701-1714) и у гитлеровцев (1941-1945). Только во время Великой Отечественной за эту землю погибли, по современным данным, не менее 300 000 русских. Данная земля не только отвоевывалась, но и выкупалась: в 1721-м Петр Великий заплатил шведам 2 миллиона талеров за Лифляндию, Эстляндию и Ижорскую землю. Причем, Ништадтский мирный договор, по которому эти земли вошли в состав Российской империи, и сейчас входит во всемирный корпус правовых актов, определяющих мировой status quo. А в 1795-м Екатерина II выкупила и Курляндию за 1 миллион 400 тысяч талеров у ее герцога.
Русские внесли огромный вклад в развитие местной экономики, промышленности и культуры. Благодаря россиянам и выходцам из России во многом оказались заложены основы современных латышских живописи, науки, музыки, литературы, кино, военного и юридического искусства, журналистики, книгоиздательства… Более того! В свое время в Петербурге было обнародовано требование употреблять в рижских госучреждениях латышский язык - до этого там господствовал немецкий. Там же, в Питере издавалась одна из первых газет на латышском языке Peterburgas Avīzes, весьма критиковавшая власть немецких баронов. Подобные примеры можно множить и множить.

Следующий государствообразующий миф – латышский язык должен являться единственным государственным в Латвии. Хотя, тут нельзя не упомянуть, что современный латышский является достаточно молодым языком. Как писал современник той эпохи Франц Ниенштедт, на начало XVII века на территории Ливонии «главным языком был язык ливов, затем эстонский, аллентакский, русский, куронский, литовский и вирский». Другие источники того времени к главным языкам относят ливский, латгальский, русский, литовский, куронский, эстонский языки.

Латышский объединенный язык начал складываться тогда же, в XVII веке – когда появился первый словарь этого языка и отпечатана первая Библия на латышском. Тут во многом заслуга остзейских немцев, которые для более эффективного общения и управления изобрели для латышей письменность на основе немецкой грамматики. Окончательно латышскую письменность создал немец Г.Ф. Стендер в середине XVIII века. Первый же учебник латышского языка на русском вышел в Риге в 1868 году. Первая реформа латышского языка была осуществлена при Николае II, в 1908 году. В 1932-1946 годах появился первый толковый словарь латышского языка.

Из данного мифа логично вытекает другой – русский язык в Латвии иностранный. Но на самом деле, древнерусский язык применялся здесь в качестве языка межнационального общения еще задолго до того, как оформился латышский. Современный русский язык также находил и находит широчайшее применение. Неудивительно: за много веков он прошел через несколько этапов своего развития, выдержал несколько реформ, впитал в себя достижения многих других языков и достиг высокой степени совершенства. Более того, русский неоднократно был государственным или официальным языком на территории современной Латвии - в различных государственных образованиях, существовавших на этой территории: в Полоцком княжестве, в княжестве Талава, в Великом Княжестве Литовском, в Речи Посполитой, в Российской империи, в СССР.