«Сожительство» премьера и президента Грузии ослабляют позиции «Грузинской мечты»

Коабитация (фр. «сожительство») – термин из французской политики, означающий принадлежность президента и премьера разным политическим силам. Именно коабитация по-грузински может стать причиной неожиданных результатов на президентских выборах в Грузии – об этом и других аспектах предвыборной ситуации рассказывает известный грузинский политолог Иосиф Цискаришвили.

- Какие особенности присущи предстоящим президентским выборам в Грузии?

Некоторые неудобства у грузинского общества вызывает количество претендентов на кресло президента страны. И одно из объяснений этого факта – несовершенство грузинского законодательства в части выборов. Пусть это звучит несколько иронично, но существенным недостатком видится отсутствие необходимости предоставлять кандидатам в президенты справку о собственном здоровье. Когда мы собираемся управлять автомобилем, с нас требуют принести справку о психическом здоровье. Но когда мы даем возможность управлять государством, такая справка не нужна, и это создает неудобства, а так же удваивает количество анекдотов на тему президентских выборов.

Разумеется, всего три кандидата из 23-х могут рассчитывать на результаты выборов, представленные двузначным числом. Поэтому о них в основном и идет речь. Хотя по законам демократии все 23 кандидата пользуются благами политической рекламы. И появление на телеэкране, вероятно, и есть главная задача и цель этих «политических деятелей», о которых раньше никто, кроме семьи и соседей, не знал.

- Как распределяются голоса среди основных кандидатов в соответствии с социологическими опросами?

Если говорить о существующих предпочтениях в грузинском обществе, необходимо отметить один очень важный факт. Во всех социологических исследованиях, кроме тех, которые проводятся по заказу «Грузинской мечты», кандидат от этой политической силы не набирает более 50% голосов. Таким образом, это приближает к реальности необходимость наличия второго тура. Такая постановка вопроса категорически не приемлема для премьера Иванишвили. Есть его заявления, что в таком случае он потеряет интерес к своему будущему в отношении страны и, скорее всего, вообще передумает заниматься поддержкой политических процессов.

Я не исключаю, что первый тур окажется достаточным для выявления победителя. При этом руководитель «Грузинская мечты» говорит, что будет сконфужен, если его кандидат получит менее шестидесяти процентов. Тогда он сделает неприятные выводы, что народ его не понял, и будет сторониться дальнейшей активности. Но все-таки решение принимает грузинский народ. Он уже научился четко разделять черное от белого. И существует необходимость доказать те намерения, которые были провозглашены 1 октября прошлого года, когда власть сменилась благодаря активности избирателей. Но думаю, что это был лишь первый тайм борьбы между «Грузинской мечтой» и «Национальным движением» Саакашвили.

- Как складываются отношения перед выборами между «Грузинской мечтой» Иванишвили и «Национальным движением» Саакашвили? Сохраняется ли острота конфликта, существовавшая на момент парламентских выборов?

С прошлого октября Грузия находится в классическом варианте двойного управления - у нас существует беспрецедентное двоевластие. Беседуя с дипломатами разных стран, ни от одного из них я не слышал, чтобы сила, называющая себя оппозицией, обладала бы теми возможностями, которые есть у оппозиции в Грузии.

Во главе грузинской оппозиции находится человек, который по существующей Конституции является первым лицом исполнительной власти в стране. Кроме того, он верховный главнокомандующий вооруженными силами и председатель Совета безопасности государства. Он же назначает и контролирует всех губернаторов страны. Его влияние распространяется на солидную часть внешней политики и грузинской дипломатии, на банковскую и судебную систему. Такими рычагами управления не обладают во многих странах даже официальные власти. И эти козыри были использованы в полной мере, что создало очень неоднозначное отношение к грузинскому государству, в том числе и со стороны западных партнеров. И по этой же причине большую часть своей работы нынешняя власть посвятила самооправданиям и обвинениям в саботаже ее действий.

Поэтому основным показателем отношения к «Национальному движению» остается грузинский народ, который уже давно требует внеочередных парламентских выборов потому, что сложилась совершенно неадекватная ситуация. Сегодня политический спектр Грузии в парламенте представлен всего двумя политическими силами. И обе эти партии являются партиями власти – нет ни одного реального оппозиционера.

При этом победивший премьер-министр говорит, что до конца ноября покидает пост и переходит в гражданское общество, а проигравший председатель Национального движения, без пяти минут экс-президент Грузии Саакашвили говорит, что вернется во власть намного быстрее, чем кто-либо может это себе представить. Конечно, в связи с этим возникает вопрос – если премьер-министр и президент уходят, кого же будут представлять все эти люди в парламенте? Ведь ни для кого не секрет, что все они попали в этот парламент только из-за отношения населения к их лидерам. Поэтому все более нарастающие требования внеочередных парламентских выборов станут особенно актуальными после выборов Президента.

Кроме того, существует довольно резкий аргумент, что без какой-то кооперации между этими провластными силами «Национальное движение» не могло бы и мечтать о нахождении своего кандидата даже в первой пятерке лиц, которые займут соответствующие места после выборов. А ситуация сейчас такова, что премьер-министр уже несколько раз, выступая по телевидению, анонсирует фактор успеха «Национального движения» и говорит о том, что их кандидат займет второе место. Может быть, он этим пугает своих избирателей, чтобы они побежали на выборы, но это лишь одна сторона таких действий.

К сожалению, теория коабитации, «сожительства» премьера и президента из разных политических сил, навязанная из-за рубежа, нашла прекрасную почву для реализации именно в Грузии. Разумеется, коабитация не может распространяться на уголовников. Но в случае Грузии вся криминальная история, связанная с предыдущими властями почему-то «позабылась». И только в течение последней недели стали говорить о том, о чем говорили сразу после 1 октября 2012 г. – о преступлениях, в которых замешаны высокопоставленные чины «Национального движения». Во всяком случае, в последние полгода прокуратура если и действовала по этому вопросу, то в глубоком подполье. Потому, что все предыдущие анонсы громких судебных разбирательств уже позабыты. И в данном случае негодование населения направлено уже не только в сторону «Национального движения», но и в сторону правящей партии, не сумевшей показать реальное стремление по возвращению справедливости в стране.

- Какие перспективы на предстоящих выборах имеет лидер партии «Демократическое движение – Единая Грузия» Нино Бурджанадзе?

Существующие власти не скрывают, что она является для них поводом для беспокойства. Нино Бурджанадзе по своему политическому опыту, конечно, не может быть второстепенным кандидатом в этом соревновании. Тем более, когда у части населения есть некоторое разочарование в обеих властях, другой альтернативной кандидатуры, за которую избиратели могут отдать голоса, практически нет.

Ведущие партии не скрывают, что Нино Бурджанадзе для них неприемлема потому, что она будет, как всегда, очень требовательной и максималисткой во всем - в своих высказываниях и действиях.

- Какие изменения, на ваш взгляд, ждут Грузию после президентских выборов?

Крайне важный момент предстоящих выборов, какой кандидат займет второе место – будет это Давид Бакрадзе от «Национального движения» или Нино Бурджанадзе. Если это будет «Национальное движение», то с большой долей вероятности можно утверждать что Грузия останется в режиме двоевластия. И продолжится активная поддержка Запада «Национальному движению». Тот достаток, который они смогли отобрать у грузинского народа, обеспечит им возможность «сладкой жизни» еще долгое время – по крайней мере, еще 5 лет до следующих президентских выборов.

Одновременно важный факт то, что новая Конституция, которая вступит в силу сразу после инаугурации нового президента, меняет соотношение прав и обязанностей премьера и президента. Президент теперь будет фактически номинальной фигурой. Вся власть переходит к премьер-министру. Этот вопрос более всего интересует население – кого нынешний премьер-министр предложит в качестве своего преемника. Все это заставляет грузинское общество внимательно следить за соблюдением основополагающих демократических принципов в стране и является основными факторами, влияющими на предстоящие выборы.