Любые «переговоры» от Порошенко – имитация мирного процесса

«Мирный» переговорный процесс, который инициировал киевский режим, является популистской акцией, которая не приведет к каким-либо результатам — на вопросы «Мир и Мы» отвечает Сергей Анатольевич Барышников, директор Центра политологического анализа и технологий (г. Донецк).

— Как вы оцениваете переговоры, второй раунд которых прошел 27 июня в Донецке между представителями Украины, ОБСЕ, ДНР и ЛНР? Приведут ли они остановке боевых действий на Донбассе?

Я бы воздержался квалифицировать эти первые встречи и контакты, как переговоры. Но уже позитивно, что эти контакты состоялись. Существуют серьезные вопросы о реальных полномочиях стороны, которая представляет ОБСЕ и Украину.

Например, отставной президент Кучма — власти киевского режима во главе с Порошенко публично не определили его статус и полномочия. Вероятно, он просто звено в каком-то передаточном механизме. Что там делает Медведчук? Его положение не имеет никакого юридического и официального определения. Какими полномочиями обладает представитель партии, которая полностью провалилась — Нестор Шуфрич? В этом смысле компания у них собралась весьма экзотическая, своеобразный вариант «зоопарка». Ни политических, ни дипломатических, ни организационных, ни военно-политических составляющих у представителей этой команды нет.

О даме из европейских структур сложно судить потому, что к Европе в целом никакого доверия на территории ДНР и ЛНР нет и быть не может. И вообще, опыт контактов с европейцами — это опыт весьма сомнительный. Европа не самостоятельный игрок, она полностью подчинена интересам, давлению и диктату Вашингтона.

Со стороны самопровозглашенных республик тоже есть вопросы к составу делегации. Со стороны ДНР не было представителей Верховного Совета, была представлена только исполнительная вертикаль. Возможно, все этого говорит о том, что состав этих двух команд собирался достаточно оперативно, в спешке и этим все обусловлено.

Таким образом, в мероприятии нет системности, квалификации, нет четких полномочий и полного официального участия. Все это вызывает определенный скепсис, но отвергать это событие, полностью принижать его значение оснований, конечно, нет.

— Как известно, несмотря на объявленное Порошенко перемирие, боевые действия продолжаются. Означает ли это, что он не контролирует данную ситуацию?

Самое главное, что ни в момент этой встречи, ни после боевые действия не прекращались, картина противостояния не изменилась. Поэтому для того же Порошенко и стоящих за ним сил, это имитационный вариант для внешнего пользователя, чтобы показать европейской общественности, что дело сдвинулось с мертвой точки. Кроме того, необходимо продемонстрировать и здесь на Украине свое качественное отличие от предшественников, которые не готовы были начать диалог, а Порошенко, якобы, способен и действительно является верховным главнокомандующим.

При этом он громогласно заявляет, что на несколько дней будет прекращен огонь. Но мы видим, что вместо того, чтобы продемонстрировать свою статусность, как верховного главнокомандующего, он показал обратный по эффекту результат. Ни олигарх Коломойский, ни остальные представители, не встроенные в официальную вертикаль этого конфликта со стороны Украины, не прекратили огонь. По большому счету, они дают понять, что мнение президента по фамилии Порошенко, для них ничего не значит и не является приказом, который они обязаны выполнять. Это говорит о явной разбалансированности структуры украинской власти — ни о какой вертикали власти, ни о каком жестком подчинении речь идти не может.

Кроме того, эта ситуация выявляет очень важный факт — со стороны Киева боевые действия ведут в большинстве своем иррегулярные воинские формирования. Ополченцам ДНР и ЛНР противостоит не единая монолитная сила в лице вооруженных сил Украины, а разрозненные, многочисленные группировки боевиков. Это отдельные батальоны и формирования, которые к государству Украина отношения не имеют.

— Существует ли у зарубежных кураторов киевского режима, прежде всего США, хоть какая-то мотивация к прекращению вооруженного конфликта на Украине?

Разумеется, несмотря на все эти популистские встречи и призывы к миру, заокеанские хозяева продолжают выстраивать свою комбинацию и давно уже выстроили свою стратегию и тактику. Они, конечно, понимают, что на самом деле идет битва за Евразию — классическая схема по учебникам геополитики. Сейчас она происходит на ближних подступах к России, на этой кромке Северного Причерноморья и Приазовья, которая является территорией ЛНР и ДНР.

И здесь у американцев, у этих стратегов новых форм ведения войны, никаких других мнений нет потому, что они сами определяют ситуацию, формы и методы ведения этой войны, интенсивность и характер боевых действий. Все это, в том числе и многочисленные жертвы, на их совести, если, конечно, такая категория у них присутствует.

— Таким образом, вряд ли можно ожидать продолжения настоящего переговорного процесса?

Если кто-то считает, что за этим первым раундом контактов последуют уже действительно полноценные переговоры, то пока непонятно о чем будет вестись речь. Порошенко заявляет о незыблемости государственных устоев Украины. Украина — это унитарное государство, государственный язык остается только один — украинский. Никакого потенциального изменения, никаких других вариаций быть не может — все остается в силе незыблемо и беспрекословно. Что в такой ситуации обсуждать на переговорах?

Таким образом, нет общей политической линии, которая бы демонстрировала со стороны Киева курс и добрую волю, направленную на изменения — ее нет и, вероятно, быть не может. Киев не самостоятельная, не субъектная, а объектная инстанция, полностью находящаяся в режиме внешнего управления. Фактически перед нами «классика жанра» — марионеточный режим во главе с так называемым президентом, в данном случае, с Порошенко. И как скажут американцы, так и будет.

Реальными игроками на этой геополитической арене являются с одной стороны, США и вся их военно-политическая «начинка», а с другой стороны Россия.

Поэтому, если о чем-то и вести речь, то об этом должны договариваться, определять форматы две реальные, влиятельные стороны, два реальных игрока — Вашингтон и Москва. Тогда будут какие-то результаты. А пока это имитационно-игровая ситуация, призванная показать видимость переговорного процесса. Но за этой «игрой» — тысячи погибших людей. И эта трагедия перевешивает все и ставит такие вопросы, на которые у политиков с украинской стороны ответов нет и быть не может.